Тёмная
комната. Окна старательно занавешены несколькими слоями плотных чёрных штор. На
дощатом полу начерчена пентаграмма в круге, окружённая непонятными
непосвящённым знаками. Также по окружности расставлены тринадцать ярко горящих
свечей, в вершинах пентаграммы лежат засушенные птичьи лапки. Кто-то в чёрном
балахоне стоит рядом, простирая над пентаграммой бледную тонкую руку. Пальцы с
длинными заострёнными ногтями растопырены и слегка напряжены. В другой руке
этот кто-то держит книгу, гнусавым голосом читая по ней на латыни заклинание
вызова демона.
― Аве Сатан! ―
воскликнул призыватель, резко воздев свободную руку к потолку.
Магические
знаки на полу отозвались мерцанием, которое было похоже на ритм биения сердца.
Пламя свечей дёрнулось, словно бы в попытке оторваться и улететь. Сильно
громыхнуло, и в центре пентаграммы на несколько очень малых долей секунды
полыхнул столб мертвенно-зелёного пламени. Запахло хозяйственным мылом.
В центре
пентаграммы разлилась лужица воды, в ней стоял невысокий демон с четырьмя
аккуратными рожками наподобие жирафьих. Ещё у него были мокрые чёрные волосы:
чуть длиннее, чем до плеч. Судя по отсутствию одежды и наполовину намыленной
груди, демон только что, без всякой задней мысли и не ожидая никаких подвохов,
принимал душ. В руке он держал большой кусок мыла.
Книга выпала
из руки призывателя. Он сел на пол, издав горестный не то стон, не то вой.
Когтистые пальцы откинули капюшон и безжалостно вцепились в жиденькие длинные
волосы. Был этот человек довольно молод, но уже весьма бородат. Вытаращив
глаза, он уставился расфокусированным взглядом куда-то перед собой и закусил
губу.
― Ты его
добил, ― хохотнули из дальнего угла. ― Поздравляю!
Голый демон
прищурился и увидел у стены продавленный диван, на котором с комфортом
развалился очень толстый демон в спортивном костюме. Он ел огромный бутерброд,
запивал чем-то из оцинкованного ведёрка и с любопытством поглядывал заплывшими
глазками на новоприбывшего.
― Не может
быть… ― бормотал молодой человек. ― Просто не может быть, пипец какой-то…
Голый демон
вздохнул и с размаху шмякнул мыло о пол. Вышел из пентаграммы, вплотную подошёл
к горе-призывателю и схватил его за волосы.
― В глаза
смотри, мальчик! Ну какого ангела ты рушишь планы уважаемых демонов на этот
чудесный вечер? Ты хоть представляешь, к какому шикарному суккубу я на свидание
собирался вот только что? А хотя… Судя по твоим прыщам ― ещё долго не сможешь
представить. Открывай портал обратно, и, так уж и быть, разойдёмся с миром. А
то у меня из-за желания убивать запах изо рта портится.
― Ну ты
завернул! ― вставил толстый, чавкая бутербродом. ― А я, по-твоему, что тут
делаю? Не умеет он обратно открывать.
Голый
нахмурился и вытаращил глаза, осознавая услышанное.
― А… разве, ―
подал голос призыватель, ― вы сами не умеете?
Голый опешил настолько,
что разжал пальцы. Присев на корточки перед юношей, он внимательно всмотрелся в
него, словно бы пытаясь оценить, насколько тот на самом деле болван, а
насколько прикидывается таковым.
― Когда идёшь
в магазин, тебе на кассе тоже говорят так? «Обсчитай себя сам, и чек выпиши, и
по трём бухгалтериям его проведи. Разве сам не умеешь?» Если бы мы вот так вот
просто, по первой прихоти умели переходить из одного мира в другой ― на что
сейчас был бы твой похож? Всё. Вечер пропал, зашибись.
― Так подскажи
ты ему! ― толстый материализовал себе ещё один бутерброд и с огромным, даже
больше, чем он сам, удовольствием откусил сразу половину.
― Школьная
программа третьего класса! ― голый подскочил. ― Мог бы и сам, проглот!
― Уууу! ―
ответил толстый, опустошая ведёрко. ― Ухх! А я не тороплюсь никуда.
― Пойдём, ― не
глядя на юношу, сказал демон. ― Посмотрим, что с твоими каракулями можно
сделать.
Толстый
проглотил остатки бутерброда и материализовал столик, на котором стояло
огромное блюдо полупрожаренного мяса не то под красным соусом, не то в
собственном соку. Посмотрев на это ласковее, чем на женщину, демон схватил
трёхзубую вилку.
― Коронованный
ключ… ― голый тем временем рассматривал окружающие пентаграмму знаки. ― Очень
любит точность. Чертится так, чтобы первый штрих ложился ровно через шесть
дней, шесть часов, шесть минут и шесть секунд после новолуния. А последний
штрих ― ровно через тринадцать секунд. Ты время отмерял, горе моё?
― Вот! ― юноша
показал демону солидный хронометр. ― Папины армейские часы. Время новолуния по
интернету отследил, всё минута в минуту.
― Амииииинь! ―
сматерился демон. ― Можешь дальше не продолжать. Да я тоже дальше могу не
смотреть! Минута в минуту, а? По секундам сверять надо, по се-кун-дам! Ещё б у
тебя что-то получилось! Так. Птичьи ноги, что?
― Так всё по
книге… ― пробормотал юноша севшим голосом.
Демон
посмотрел на него, как на душевнобольного.
― «По
книиииге»! Да у вас во всём вашем мире от силы два настоящих адских справочника
есть. И до ангела всяких пародий на них. Дай-ка попробую угадать, что из
означенного у тебя есть…
― Слыш! ―
крикнул с дивана толстый. ― Ты лучше спроси, кого он призывал, вот тогда точно
оборжёшься!
― Ну давай,
удиви меня, ― процедил голый.
― Сатану.
В наступившей
тишине громом прозвучало тихонькое «гыгы» толстого.
― Прелестно, ―
пробормотал голый. ― Князь Тьмы, явившийся по первому зову прыщавого задрота,
который умеет воровать у отца часы и, кхм, раскладывать по фэн-шую запчасти
куриц. Начни с чего-то простого! Например, сделай так, чтобы сюда немедленно,
бросив все дела, прилетел ваш президент. Сатану… Значит вот как здесь Шайтанов
оказался. Что дальше было?
Юноша сглотнул
и прочистил горло, но голос всё равно дал петуха.
― Потом я
вызвал Бафомета.
Голый закрыл
глаза и горестно покачал головой.
― Бафомета… А
ты в курсе, что даже не все демоны отваживаются призывать Бафомета? Я тебе
больше скажу: он настолько суров, что даже дети Бафомета не отваживаются
призывать Бафомета! Дай-ка угадаю… Бухомет.
― В точку! ―
подтвердил толстый. ― Незадолго до твоего появления он ушёл в пивнушку.
― Хах! Да ты
новатор, блин. Призвать Бухомета пентаграммой! Обычно для этого ящика водки
хватает сейчас. Ладно. Дальше что было ― это я и так знаю. Дальше ты, аминь,
испортил мне свидание, вот что! Так. Убирай всю эту птичью бутафорию, свечи
поменяй, коронованный ключ сотри нахрен. Чертёж обнови, а то от воды раскисло
всё. И потом кое-что перерисуем вместе.
Юноша
затравленно сглотнул и начал ползать по полу, выполняя распоряжения. Голый с
презрением посмотрел на него и отошёл к толстому демону по фамилии Шайтанов.
Тот, наконец-то, наелся и напился и теперь читал книгу. О вкусной и нездоровой
пище, конечно же.
― Тебе лет-то
сколько, смертный? ― спросил голый, глядя в книгу толстого.
― Двадцать
три, ― отозвался юноша, ползая на карачках вокруг пентаграммы.
― И что же ты
хотел попросить у, хых, Сатаны и… прочих?
― Бессмертие.
Раз не умру ― то и душу отдавать не придётся. И дополнительные условия: чтобы в
здравом рассудке всегда, чтобы тело было всегда молодое и здоровое, чтобы регенерация
была такая, чтобы можно было даже из кусочка мозга восстановиться, и…
― Да стоп уже,
успокойся! ― демон повернул голову в его сторону. ― Думаешь, никого такого же
умного раньше не было? Наивный… Ты никогда не сможешь предусмотреть ВСЁ. Проще
обмануть банкира, адвоката и страхового агента всех вместе, чем одного демона,
который хотя бы чего-то да добился в жизни. А учитывая, кого ты хотел здесь
лицезреть…
Демон покачал
головой, сокрушаясь такой беспросветной глупости. Они с толстым переглянулись,
а потом посмотрели на юношу. Выражение их лиц словно бы говорило: «Крестить ты
лох!»
― Я прям вижу
эту картину, ― сказал голый. ― Как твоё бессмертное тело случайно падает в
вулкан. И, естественно, начинает с адской скоростью регенерировать. Учитывая,
что при этом оно ещё и сгорает в магме, мы получаем бесконечный цикл, полный
боли. А тело и душа к боли относятся по-разному, и оказаться в адском котле для
тебя было бы лучше… Но ты даже от болевого шока не помрёшь, ибо бессмертен.
Если же одним из условий договора была нечувствительность к боли ― то
поздравляю снова! В таком случае тебе вообще нечем будет развлекаться. Есть ещё
вариант, что тебя выкинет из вулкана во время извержения. Но в соответствии с
законом подлости вулкан уснёт! И тысячи, миллионы лет ты будешь просто
барахтаться в этом пекле, непрестанно регенерируя. Зато сколько будет времени
пофилософствовать, ммммм. И есть множество других сценариев, ни один из которых
тебе не понравился бы. Бессмертие… Регенерация… Пфф!
― Готово! ―
отозвался юноша. ― Дальше что делать?
― Дальше… ―
демон подошёл к нему. ― А дальше ты нарисуешь, нет. Лучше я нарисую твоей
рукой. Да не бойся, не оторву на этот раз.
Направляя руку
совсем сникшего молодого человека, голый расположил вокруг пентаграммы семь
новых знаков.
― Третий
класс… ― ворчал демон, ― вторая четверть! И я не шучу: это так и есть. Давай,
приноси теперь жертву, а то не откроется ничего.
― Ка-кую
жертву? ― настороженно спросил юноша.
―
Человеческую, естественно, ― со вздохом объяснил ещё одну прописную истину
демон. ― Убивать никого не надо, достаточно ухо отрезать, например.
― У-у-ухо? ― в
ужасе юноша схватился за уши.
― А что
такого? Можешь не всё, а только мочку. Всё равно они сейчас вам не нужны, судя
по моде на тоннели.
― Да полно
тебе, застращал, ― подошёл вразвалочку толстый. ― Ты, мальчик, коготки свои
состриги. Очень ими гордишься и дорожишь, так что сойдёт. А кровью окропить всё
равно надо будет. Из вены, от души… ну а как ты хотел, если не хочешь кусок
мяса от себя отрезать? За любой вызов демона нужно чем-то расплачиваться.
Дрожащими
руками юноша кое-как состриг все свои десять когтевидных ногтей и сложил их в
фокусе пентаграммы. Потом взял нож, в нерешительности поднёс к запястью.
― А… Бухомет?
― За него не
переживай, ― ответил голый. ― Он умеет сам уходить, а мы нет. И если ты сейчас
же не отправишь нас или хотя бы меня домой ― то ничего хорошего тебя не ждёт.
Подвывая,
юноша сделал надрез на запястье и оросил своей кровью кучку ногтей. С ужасом
посмотрел на текущий из руки ручей и крепко забинтовал рану подолом балахона.
― Вот и
отлично, ― с плохо скрываемым презрением сказал голый. ― Я тебе за это даже
книгу открою в нужном месте. Вот. Это читай.
Юноша
судорожно закивал и запинающимся голосом озвучил заклинание на латыни. Линии
пентаграммы вспыхнули багровым, толстый ступил на неё и исчез в яркой вспышке. Голый
ещё раз посмотрел на молодого человека.
― И забудь про
сатанизм. Не твоё это. Ешь побольше, за рожей своей прыщавой следи, девушку
найди. Да подкачайся, ангел бы тебя побрал! И лучше бы твоя душа к нам не
попадала, потому что я буду ждать и встречу.
Демон фыркнул
и ступил на пентаграмму. Ещё одна вспышка осветила комнату, и свечение погасло.
Запахло сероводородом. Окончательно побледневший юноша метнулся к аптечке, по
пути наступил на брошенное демоном мыло и упал. Вскочил и снова побежал.
* * *
― А всё-таки
тебя ему удалось призвать, ― заметил Шайтанов.
Большой мощный
седан красного цвета мчал двух демонов по трассе, гармонично пролёгшей посреди
живописного широколиственного леса. О том, что это не мир смертных, напоминал
только цвет неба: здесь оно было не голубое, а желтоватое. Толстяк потыкал
кнопки магнитолы, выбирая радиостанцию. Остановился на классической органной
музыке. Одет он был во всё тот же свой неизменный спортивный костюм, а на
голове его была кожаная восьмиклинная кепка, сдвинутая на затылок. За рулём
сидел голый. Вернее, уже не голый: демон надел цветастую футболку, на которой
были изображены пальмы, море и песок под голубым небом смертных, а также
бермуды со множеством карманов. К лобовому стеклу машины было прикреплено
водительское удостоверение, согласно которому демона звали Вельзевул.
― Да ему
просто повезло, ― фыркнул водитель. ― Ты сам видел, какие там были феерические
каракули. Вероятность, что у него получится, была. Везучий, что я тут скажу.
Лучше бы в лотерею сыграл.
Шайтанов
гыкнул и материализовал себе огромную горячую котлету, которую зажал обеими
могучими руками.
― Проглот ты,
проглот и есть, ― усмехнулся Вельзевул. ― Спасибо, что не спалил контору.
― А ведь можно
было бы! ― встрепенулся толстяк. ― Мальчонке порвало бы последние остатки
шаблонов.
― О дааааа.
Он, небось, ожидал увидеть смердящего повелителя мух, восседающего на троне из
говна. И какой идиот-фольклорист придумал, что я такой?
Вельзевул
открыл бардачок и извлёк на свет два билета на концерт группы «Освящение
металла» ― демонов-христиан, играющих райскую музыку. На билетах были
изображены и сами они: семеро, все в белом, расположившиеся на ступенях золотой
лестницы в облаках.
― Погнали
туда. Так хоть они не пропадут.
― Ну и жесть
ты слушаешь, ― Шайтанов покосился на музыкантов. ― Одобряю!
Вельзевул
разогнал машину до двухсот километров в час и задумчиво произнёс:
― А помнишь,
как Сатана объявлял о начале акции «обменяй душу на что угодно»? Мы и представить
тогда не могли, что никто не попросит ничего доброго. Такие возможности открыли
перед смертными! Избавиться от войн, болезней, что-то принципиально новое
открыть, познать столько всего… Но нет! Все их желания свидетельствуют только
об их злобненькой эгоистичной натуре. Деньги! Секс! Бессмертие ради денег!
Власть, много власти! Или убить кого-то. Всё, вот они, желания их. Давно уже
стало понятно, что это цивилизация идиотов. Что так с ними райские носятся? Не
пойму никак.
― По крайней
мере, один из этих идиотов наверняка больше нас беспокоить не будет, ―
флегматично сказал Шайтанов, жуя котлету. ― Ты у него тягу к нашему миру отбил
основательно.
― Ага, ―
Вельзевул скрипнул зубами. ― Ещё и с такой шикарной женщиной свидание мне
сорвал. Козззёл.
>> "Крестить ты лох!"
ОтветитьУдалитьПополнил свой вокабуляр этим превосходным междометием, спасибо!
Превосходно! Посмеялась от души 😊
ОтветитьУдалить